Анатолий Орел
Геополитический выбор Украины – есть ли выход из
тупика?
Вот незаметно и приблизилась первая годовщина оранжевой революции.
Горько и больно наблюдать, какими быстрыми темпами нарастают в обществе настроения
пессимизма, безверия, разочарованности во всем и вся.
Пессимизм господствует и в отношении народа к внешней политике новой
власти. Странным и необычным выглядит на первый взгляд это явление на фоне
зримых триумфов первых послереволюционных месяцев, когда, казалось, весь мир
дружно аплодировал революции и ее лидерам.
Еще несколько месяцев тому назад министр иностранных дел Б. Тарасюк не
скупился на заявления о подаче формальной заявки на вступление в Европейский
Союз. Провозглашалось, что отныне Европа и только Европа будет в центре всех
внешнеполитических усилий Украины. А в начале года творцы нашей европейской
политики даже соревновались между собой в том, кто назовет ближайшую дату
вступления в Евросоюз. Кажется, даже речь тогда шла о трех годах...
«Гигантские» инвестиции, о которых заявлялось практически после каждого
зарубежного визита, испарились в воздухе столь же быстро, как и те миллионы
тонн мифической каспийской нефти, которые якобы добыл в свое время Б. Тарасюк в
Баку в период борьбы с «преступным сговором нефтетрейдеров».
Сейчас более чем когда-либо очевидно, что низкопоклонство и заискивание
в Брюсселе и Страсбурге ни на сантиметр не приблизило Украину к реализации ее
евроинтеграционной мечты.
Сегодня двери в Евросоюз захлопнуты крепче, чем когда бы то ни было до
того.
Складывается впечатление, что нынешние идеологи украинской внешней
политики продолжают считать свой народ необразованным и закрытым для понимания
высоких дипломатических премудростей. А ведь реальности повседневной жизни сурово
и властно напоминают: после революции общество радикально изменилось. Сейчас
народ не простит новой власти того, на что просто не обращал внимания при
предыдущем режиме.
Одним словом, люди стали мудрее, грамотнее, смелее и решительнее. И
посему непонятно, откуда такая уверенность в том, что народ и далее будет
терпеть маскирование открытых внешнеполитических провалов под мифические
успехи?
Не зря Татьяна Силина бьет в набат в «Зеркале недели», говоря о
«рекордно низких» 40% поддержки населением идеи вступления в ЕС, «которая даже
во времена Кучмы никогда не опускалась ниже 50%».
В чем же состоят реальные причины того, что так бездарно были упущены
уникальные возможности, открывшиеся перед украинской дипломатией после
оранжевой революции? Возможности, о которых во времена Кучмы можно было лишь
мечтать? Почему в устах западных экспертов снова стало появляться печально
известное выражение «усталость от Украины»?
Конечно, чисто профессиональная некомпетентность Б. Тарасюка и других
деятелей, которых он привел в руководство МИДа, бросается в глаза. Но главная
причина кроется не в этом.
Сегодня корабль внешней политики Украины без руля и без ветрил. И в
первую очередь отсутствует стратегическое видение реальной ситуации в мире и ее
последствий для Украины.
Украина стоит перед очевидным фактом: по ряду внутренних и внешних
причин Европейский Союз твердо отстаивает принятое много лет назад политическое
решение, в соответствии с которым Украина в обозримом будущем не может быть
полноправным членом ЕС. Независимо от экономических успехов и проведения
реформ. Независимо от политического режима и личности главы государства.
Можно считать такую позицию лицемерной и двуличной с точки зрения
европейских ценностей и построения объединенной Европы. Однако решение принято,
и никто не собирается его пересматривать.
Причины такого решения тоже не за семью печатями. Украина просто
слишком крупное государство с весьма конкурентоспособной экономикой и
потенциально высокими возможностями для роста. Такое государство вызывает естественные
опасения и страхи. Эти страхи глубоко, гораздо глубже, чем мы думаем, укоренены
в сознании европейцев. И референдумы во Франции и Нидерландах по поводу нового
Конституционного договора ЕС четко показали: население Европы как огня боится и
прошлого расширения, и возможных будущих. А политики — ведь они демократично
избраны — не могут не прислушиваться к мнению народа. Даже если это — всего
лишь страхи и ксенофобия, далекие от действительно европейских ценностей.
Все гораздо проще — принятие Украины в ЕС будет означать для
европейских стран, с одной стороны, появление новой, непомерно большой статьи
расходов. А с другой, серьезное сокращение, а то и вообще прекращение субсидий
ЕС многим европейским странам. Делиться довольно значительной частью своего благосостояния
с Украиной европейцы просто не хотят.
Однако давайте честно спросим самих себя: а если бы ЕС сегодня принял
решение о членстве Украины, мы сами-то готовы принести для этого необходимые
жертвы?
Готовы ли мы рекордными темпами воплощать в нашем законодательстве
нормы и директивы ЕС? Б. Тарасюк, как бывший посол в Брюсселе, может назвать
точное количество многих тысяч страниц, которые занимает на бумаге европейское
законодательство acquis communautaire.
Готовы ли мы к массовому закрытию шахт, электростанций и
сельскохозяйственных предприятий? Готовы ли мы отказаться от нашей
ракетно-космической промышленности? Закрыть наши авиационные заводы? Готовы ли
мы отказаться от выращивания традиционных видов сельскохозяйственных культур?
Как это происходит в Польше, Литве, Словакии?
Готовы ли мы к неизбежной массовой безработице?
Готовы ли мы возвести новую Шенгенскую стену на нашей восточной
границе? Готовы ли мы по много часов стоять за визами в Россию, так же как мы
часами и сутками простаиваем перед немецким и итальянским посольствами в Киеве?
И главное — готовы ли мы отказаться от нашего суверенитета? И
добровольно передать его Брюсселю? Теперь ведь уже брюссельские бюрократы будут
решать, выращивать нам или не выращивать сахарную свеклу, картофель и подсолнечник.
Судя по тому, что мы уже десять лет безуспешно пытаемся вступить в ВТО,
где уровень требований несравнимо ниже, ответ на поставленные вопросы будет
отрицательным.
Так почему же тогда не выйти к народу и честно не сказать: да, членство
в ЕС остается нашей мечтой и далекой стратегической целью, но ее осуществление
не придет ни завтра, ни послезавтра.
Да, скорее всего, мы не повторим пути Польши и будем идти по трудному и
болезненному пути, по которому идет Турция. По пути, который уже занял у этой
страны больше 40 лет и при самом благоприятном исходе займет еще не менее
десяти лет.
А если это так — тогда зачем нам так нужно, к примеру, присоединяться в
одностороннем порядке к нынешним внешнеполитическим заявлениям ЕС? Особенно к тем,
которые затрагивают интересы наших соседей. Ведь Украина ничего, абсолютно
ничего не получает взамен. Так стоит ли так поспешно отказываться от
независимости во внешней политике и в определении своего отношения к событиям в
мире?
Нужно ли нам соглашаться во имя светлого будущего (которое неизвестно
когда наступит) на незавидную и унизительную роль отстойника для нелегальных
мигрантов, стремящихся в ЕС? В обмен на создание на нашей территории лагерей
для беженцев благодарная Европа, вместо того, чтобы интегрировать покладистых
украинцев в свои ряды, предложит деньги для улучшения жизни граждан далеких и
не очень государств третьего мира, лишь только для того, чтобы они навсегда
остались на нашей территории!
А может быть, украинской дипломатии следует инициативно предложить
новый формат сотрудничества, без повышенных односторонних «соцобязательств», но
с выведением на первый план конкретных и четко очерченных сфер, где такое
сотрудничество отвечает ключевым интересам и ЕС, и Киева?
При этом мы можем трезво и без предвзятости взглянуть на опыт
взаимодействия с Европейским Союзом нашего северо-восточного соседа. Москва,
как известно, о вступлении в ЕС не говорит и из европейцев бесконечные
«политические сигналы» не выбивает, но активно сближается с Европой. И в то
время, как Б. Тарасюк целый год рассказывал об уникальности новой украинской
власти, Россия уверенно шла в Европу.
4 октября 2005 г. в Лондоне прошел очередной саммит ЕС — Россия.
Событие, практически не замеченное украинской общественностью. А зря.
На этом саммите председатель Еврокомиссии Жозе Баррозу будничным и
деловым тоном сообщил о подготовке нового базового соглашения между Россией и
ЕС (Украине такая перспектива светит лишь после выполнения Плана действий). В.
Путин проинформировал о том, что участниками саммита дано поручение о начале
реализации «дорожных карт», четырех единых пространств в отношениях ЕС —
Россия. Заметьте, не о разработке, не о подготовке «дорожных карт» (одного из
излюбленных с недавних пор терминов на Украине) идет речь, а об их реализации.
А 12 октября были парафированы проекты соглашений между Россией и ЕС о
либерализации визовых процедур и о реадмиссии. Процедура получения виз будет
облегчена для российских политиков и бизнесменов, журналистов и деятелей
культуры.
Для сравнения напомню: на сегодня продолжается всего лишь согласование
мандата Европейской комиссии на проведение переговоров с Украиной о
либерализации визового режима (мандата, обещанного еще в мае 2005 года). И хотя
Тарасюк уже успел назвать будущие переговоры (даже дата которых пока
неизвестна) «уникальными и беспрецендентными», ход согласования мандата
оставляет мало надежд на существенные, серьезные уступки на них европейской
стороны.
Эту незавидную картину не смог исправить даже такой неслыханный доселе
односторонний шаг как полная ликвидация Киевом визового режима для граждан ЕС.
Европа вежливо, сдержанно поблагодарила... и продолжила работу по смягчению
визового режима… для России!
Так, может быть, все-таки Украине стоит отказаться от постыдных
односторонних уступок, и взять на вооружение хотя бы отдельные элементы
российского опыта проведения ровного, последовательного и серьезного диалога с
Европейским Союзом в реальных плоскостях взаимовыгодного сотрудничества.
Боюсь, что время для этого пока еще не наступило.
Для того чтобы хотя бы осознать разумом идею о возможности
заимствования российского опыта, необходимо полностью изменить парадигму
восприятия России в современном мире, присущую нынешним идеологам нашей внешней
политики.
Политика Украины на российском направлении практически неизменно
сводилась к двум крайностям. Первая крайность, о вреде которой нужно говорить
открыто, — желание любой ценой угодить России. В свое время Гоголь очень метко
запечатлел эту черту нашего национального характера. Вспомним его гениальное
описание аудиенции запорожских казаков у Екатерины II: «Встаньте» — обращается
российская императрица к упавшим перед ней на колени запорожцам. «Не встанем,
мамо! Не встанем! Умрем, а не встанем!» — отвечают украинцы.
Но не угодничество и низкопоклонство ценится в межгосударственных
отношениях. Смеем утверждать, что совсем не этих качеств ожидают и Москва от
внешней политики Киева. Как, впрочем, и Вашингтон, и Брюссель, и другие мировые
столицы.
Россия заинтересована видеть в Украине, прежде всего, стабильного,
последовательного, предсказуемого, уверенного в своих силах партнера. Именно
такой партнер представляет интерес для сотрудничества. Но мы почему-то упорно
не хотим понять эту азбучную истину. И, устав стоять на коленях, впадаем в другую
крайность — проводим политику, которую в Москве не всегда небезосновательно
определяют как антироссийскую.
Оправдание такого внешнеполитического поведения Украины некоторые наши
политики пытаются найти в ими же выдуманной концепции, которая не только является
ложной, но и наносит огромный ущерб долгосрочным интересам Украины. Якобы
Украина однозначно определилась со своим стратегическим выбором, коим является
европейская интеграция. А это, как они утверждают, по определению весьма
ограничивает ее економическое и политическое партнерство Россией.
Однако давайте зададим себе несколько «почему». Почему руководители
Франции были всегда очень осторожны в оценках действий России в Чечне, несмотря
на острую критику такой осторожности со стороны как национальных, так и
международных правозащитных организаций?
Почему Германия договаривается с Россией строить по дну Балтийского
моря газопровод, не обращая внимания на серьезные возражения в отношении этого
проекта со стороны некоторых своих союзников по ЕС и НАТО?
Почему Европейский Союз предоставил России статус страны с рыночной
экономикой еще весной 2002 года, в то время как Украина (вне всякого сомнения,
не уступающая России в этом вопросе с точки зрения объективных характеристик
своей экономики) возможно только к концу нынешнего года может надеяться на
получение аналогичного статуса?
Нет оснований сомневаться в том, что и упомянутые европейские
государства и Европейский Союз в целом принимают те или иные внешнеполитические
решения в отношениях с Россией, руководствуясь исключительно собственными
интересами. Очевидно также, что основополагающим интересом для большинства
европейских столиц является взаимовыгодное сотрудничество и партнерские
отношения с Россией.
Зачем же тогда Украина создает для себя надуманные дилеммы? Как раз не
«или — или», а «если — то» является формулой успеха в достижении Украиной своих
стратегических целей. Если Украина сможет добиться настоящего партнерства со
своим северным соседом, если будет пользоваться доверием со стороны России, то
и наши европейские устремления будут иметь намного больше шансов на реализацию.
Первое и главное, что нужно четко осознать — мы не можем убежать от
России, как бы мы этого не хотели. Мы не можем изменить своего географического
положения. Мы не выбираем своих соседей, как не выбираем собственных родителей.
Вспоминаю беседу Леонида Кучмы с одним из американских президентов.
Речь зашла об украинско-российских отношениях, и высокий американский гость
внезапно спросил: «А вы могли бы переместить Украину на место Индонезии?».
«Конечно же, нет», был ответ. И видя недоумение украинского президента,
высокопоставленный собеседник продолжил: «Раз вы не можете этого сделать, вы
должны проводить такую политику, которую бы сами россияне ни в коем случае не
считали враждебной своим национальным интересам».
Мы не можем изменить своей истории, сформировавшей нас именно такими,
какие мы есть. Бесперспективны попытки сделать украинцев бледной копией других
народов. Психологическая, ментальная близость украинцев и русских, равно как и
различия между ними — это реальность, от которой не уйти. И еще очень долгое
время жители Украины смогут легче найти общий язык со своими русскими соседями,
чем с представителями большинства регионов «традиционной» Западной Европы.
Запад и Россия — несмотря на все имеющиеся между ними действительно
глубокие различия — являются двумя нераздельными частями одной цивилизации,
основанной в первую очередь на христианских ценностях.
Украина не может ассоциировать себя только с одной из этих частей
единой цивилизации, повернувшись к другой ее части спиной. Такая позиция просто
разорвет нашу страну напополам.
Мы не можем убежать и от факта тесной взаимосвязанности украинской и
российской экономик. Для Европы Украина — в первую очередь конкурент и источник
природных ресурсов. С Россией же наши экономические интересы гораздо более
сбалансированы, тут мы партнеры, наши экономики в большей степени дополняют
друг друга. Сотрудничество и кооперация с Россией — это реальная возможность
для Украины развивать в первую очередь высокотехнологичные отрасли своей
экономики в обозримый период времени, пока европейские рынки будут для нее
закрыты.
И не следует удивляться тому, что европейские капиталы широким потоком
идут в стабильную Москву, несмотря на отсутствие там и намека на «цветную
революцию».
Мы не должны позволить сторонникам логики бегства от России
прикрываться тезисами по типу «это противоречит нашим евроинтеграционным
устремлениям». Конкретные предложения ЕС (пока лишь стать соседом ЕС) — это одно,
а мечты и фантазии — это совсем другое. Необходимо четко осознавать — где — на
Востоке или на Западе — мы получим максимальную экономическую и политическую
выгоду. И не упускать из рук конкретной «синицы» ради призрачного «журавля»,
беззаботно машущего крыльями над украинским небом, но не имеющего ни малейшего
желания спуститься на землю.
Украинская дипломатия обязана использовать любую возможность для
содействия материальному и духовному развитию своего народа не через многие
десятилетия, а сейчас, сегодня и завтра. И в первую очередь — использовать то
уникальное положение между Западом и Востоком единой большой цивилизации,
которое досталось Украине волею судеб.
Такое расположение Украины — не проклятие истории, не неудобство,
вызывающее фобии и закомплексованность. Это возможность быть связующим мостом
между двумя берегами, возможность диалога, сближения и сглаживания
противоречий.
Многие и многие европейские собеседники неустанно повторяли мне и моим
коллегам: «Вы будете интересны Европе только тогда, когда вы станете мостом,
соединительным звеном между Европой и Россией. Это два мира, в которых вы
чувствуете себя одинаково свободными. Ваши хорошие отношения с Россией — это
залог добрых отношений с нами. Но если вы будете проводить политику конфронтации
с Россией, вас ожидает поражение. Вы станете бременем для Европы, которая вас
ни за что и никогда не поддержит».
Правдивость этих слов подтверждается сегодня. К сожалению, в худшем их
варианте.
Украина — крупное региональное государство. Мы не супердержава. Аксиома
нашей внешней политики — не поставить наших друзей на Западе перед выбором:
Украина или Россия, ибо всем понятно, что выбор будет не в нашу пользу. Самая
серьезная ошибка нынешнего руководства МИД Украины заключается в том, что оно с
параноидальным упорством пытается втиснуть Украину между шестернями двух
синхронно работающих машин — западной и российской. С вполне предсказуемыми
последствиями.
Это не значит, что нам следует отказаться от нашей стратегической цели
членства в Европейском Союзе. Совсем наоборот. Украина — европейская страна, с
европейской душой и европейским призванием. Но нельзя не согласиться с Джеймсом
Шерром в том, что нужно «хорошо понимать разницу между принадлежностью к
европейской цивилизации и получением членства в Европейском Союзе». Понимание
разницы — это и есть освобождение от иллюзий.
Именно поэтому наиболее эффективным инструментом реализации наших
евроинтеграционных целей должно стать тесное экономическое сотрудничество с
Россией и другими постсоветскими республиками. Такое сотрудничество сделает нас
сильнее, конкурентоспособнее, откроет для наших товаропроизводителей огромный
рынок и, в конечном итоге, повысит благосостояние населения. Сильное
процветающее государство будет иметь гораздо лучшие европейские перспективы.
Отказ от иллюзий по поводу достижения быстрыми темпами членства в ЕС —
это не поражение. Это просто трезвое и мужественное признание существующего
положения вещей, признание, которое уже буквально завтра может принести нам
реальные результаты.
Разве так трудно понять простую истину: европейцы живут в престижном
элитном доме со всеми возможными удобствами. Они не хотят уплотняться и честно
говорят нам — «свободных квартир в этом доме для вас нет». Они не будут ради
нас превращать свои апартаменты в коммунальные квартиры.
Разве не очевидно, что в этих условиях надо думать о строительстве
современного собственного дома европейского типа в самом тесном сотрудничестве
и с Европой, и с Россией?
И последнее. Если мы говорим о стремлении в Европу, мы должны придерживаться
европейских стандартов политики, как внутренней, так и внешней. Самые лучшие
слова теряют ценность, если ими прикрывается неправда. И если руководство МИД
считает себя частью власти европейского типа, оно должно говорить народу
правду, какой бы горькой для собственного самолюбия она ни была. Правду о нас
самих, о нашем будущем, о наших соседях по планете.
А если этого не произойдет, украинский народ гораздо быстрее, чем мы
думаем, стряхнет с себя разочарование. И, творя над потерявшими голову от
вранья и иллюзий вождями своей дипломатии справедливый суд, задаст им тот же
вопрос, который задавал всемирно известный персонаж бессмертного творения
Николая Васильевича Гоголя:
— Что, сынку, помогли тебе твои ляхи?
Материал взят с – www.anti-orange.com.ua
Найти другие
материалы в Интеренете>>>
